Корреспондент ФАН сообщает из Мелитополя, расположенного примерно в полусотне километров от линии фронта, проходящего в Запорожской области точно по Днепру.
Алена Галышева, социальный педагог и учитель английского языка, рассказала ФАН, что при Украине вынуждена была скрывать свои взгляды и убеждения, и только сейчас, при российской власти, она вновь смогла свободно жить и преподавать. Корреспондент ФАН встретил Алену Галышеву на церемонии передачи гуманитарной помощи раненым российским военным, находящимся на лечении в местном военном госпитале.
— Часто ли вы и ваши ученики помогаете российским военным?
— Мы регулярно собираем и передаем гуманитарную помощь нашим защитникам, в военный госпиталь Мелитополя. Часто большие партии помощи, собранные школьниками и их родителями, мы отправляем на передовую, благо, она находится довольно близко от нас. На днях мы передали раненым военным не только продуктовую помощь, но и письма и рисунки от школьников, чтобы у наших солдат была какая-то моральная поддержка. Также мы собрали для них товары первой необходимости, средства личной гигиены, теплые вещи – в общем, все то, что необходимо военным в быту. Все это наши школьники передали солдатам лично, из рук в руки, а также устроили для них небольшой концерт, с чтением стихов.
— Для вас сама возможность свободно праздновать такие даты, как 23 февраля, наверное, является необычной?
— С 2014-го, с момента победы Майдана в Киеве, такие праздники были фактически под запретом. Но, несмотря на официальный запрет, мелитопольцы все равно отмечали в узком кругу такие даты, как 23 февраля или 9 мая. В своих семьях мы поздравляли своих мужчин, отцов и дедов, братьев с этими праздниками.
При этом в самой образовательной системе все было иначе, этих праздников для школьников официально уже не существовало. Мы даже не могли сообщать о них ученикам, не говоря уже о подготовке концертов или каких-то там подарках. Особенно строго была запрещена «георгиевская лента», которая всегда являлась для нас символом победы. Многие горожане боялись носить ее на верхней одежде, но при этом все равно надевали эти ленты под пальто и куртки.
Если же ты осмеливался надеть эту ленту поверх одежды и выйти в таком виде на улицу, то ее могли просто сорвать, да еще и нанести небольшие побои. При этом о таком инциденте могли сообщить на работу носителю «георгиевской ленточки», или вовсе открыть против него уголовное дело.
— По вашей информации, сейчас в городе остались люди, которые при Украине срывали с сограждан георгиевские ленты и доносили на них в полицию?
— Я думаю, что такие люди в Мелитополе, безусловно, остались, но встретить их на улице уже нелегко — теперь они вынуждены скрываться, и держать свои националистические взгляды при себе. Тем не менее они в городе есть, и многие из них ждут возвращения сюда националистов ВСУ.
— Проще ли стало преподавать в школе после прихода в Запорожскую область российской власти? С какими трудностями в работе вы сталкивались при Украине?
— Конечно, преподавать стало намного проще. Ведь сейчас мы изучаем со школьниками реальные, а не выдуманные события, как при Украине. Мы можем участвовать в различных патриотических мероприятиях, к чему мы привыкли в домайданный период. Но главное — мы можем свободно, никого не боясь, высказывать свои идеи и взгляды. Я работаю в мелитопольской школе №1 уже 13 лет, и я хорошо помню момент, когда началось переписывание истории в нашей школе.
По правде говоря, я, с одной стороны, в те годы была вынуждена излагать на уроках ту программу, которая была прописана в украинских учебниках. С другой — я всегда в конце урока говорила детям: «Ребята, эта история — ненастоящая, она переписанная. Герои, которых нам предлагают — тоже ненастоящие. А реальную, истинную правду, вы сейчас, к сожалению, не видите и не понимаете. Перед вами искусственно создали пелену.
В этом плане под самым большим влиянием украинства оказались ученики старших классов. Дети в младших классах просто не дошли до изучения многих исторических событий, извращенных украинскими пропагандистами. Зато сейчас они изучают реальную, правдивую историю, в которой Россия никогда не была врагом Украины, и в которой обе страны вместе одержали победу над немецкими фашистами.
В старших же классах, где детям успели серьезно повредить мозги украинством, некоторые ученики до сих пор спорят с очевидными историческими фактами, доказывают мне, что ничего подобного никогда не было. Но постепенно нам удается их переубеждать, в том числе, с помощью российских учебников, в которых исторические факты никогда не перевирались.
— А спорят с вами ученики по какому поводу? Говорят, что «Бандера и Шухевич – настоящие герои, борцы за украинскую нацию»?
— Да, к сожалению, именно так. Вот этот момент, когда преступников, которые сотрудничали с нацистами во время Великой Отечественной — он крепко засел в головах многих наших учеников. И страшно не то, что из негодяев вроде Бандеры сделали героев. Страшно, что многие ребята на полном серьезе в это поверили. Поэтому сейчас нам приходится с ними очень серьезно работать, показывать им исторические факты про преступления бандеровцев, демонстрировать реальных героев той войны, которые принесли нам Победу и т. д.
— Как на вас лично влияли процессы ущемления и дискриминации русского языка, русской истории, которые инициировались при Украине?
— Я столкнулась с этими ущемлениями и гонениями на русский на собственном опыте. Дело в том, что я уже в течение семи лет пишу книгу об истории Мелитополя и Запорожья в целом. Одну подобную книгу я написала еще до Майдана, и в 2014-м мне каким-то чудом удалось издать ее на русском языке, который является моим родным.
Но с изданием второй книги у меня возникли огромные проблемы. Выяснилось, что там не должно быть словосочетаний вроде «советский народ», «Города-герои», «Ленинград» и т. п. Все это не проходило жесткую украинскую цензуру. По ее требованиям, нужно было менять реальные названия городов, везде добавлять художественный вымысел. В книге вообще не должно было быть слов и понятий, хоть каким-то образом связанных с советским периодом на Украине. То есть, при киевском режиме историю абсолютно не стеснялись менять, переворачивать, более того, это требовалось делать вполне официально.
Огромные вопросы вызвало и то, что моя книга была написана на русском языке. Для того чтобы она была издана, нужно было ее сильно переписать, и к тому же перевести на украинский. Для меня это было непосильное требование, потому что ведь я думаю и пишу на русском! В итоге книга при украинской власти так и не увидела свет. Тем более, что потом началась спецоперация РФ на Украине, и всем стало не до нее, в том числе, и мне самой.
В целом, преподавать, что-то разъяснять школьникам сейчас стало намного легче. Потому что и для них, и для нас русский язык — родной, мы общаемся на нем в своих семьях и вообще в быту. Мы с ужасом вспоминаем времена, когда вести уроки нужно было на мове, и на ней же обязательно нужно было говорить на переменах — как детям, так и учителям.
— Как вы считаете, сейчас больше появилось перспектив у мелитопольских школьников, да и у вас самих?
— Перспектив действительно стало намного больше. Для детей, молодежи и подростков при нынешней власти делается намного больше, чем раньше. Если сравнивать воспитательную работу при Украине и сейчас — это реально «земля и небо». Сейчас у нас для школьников почти в ежедневном режиме проводятся мероприятия, в том числе патриотические, в ходе которых они могут проявить и показать себя, свои способности и таланты.
Сейчас я часто сталкиваюсь с тем, что те таланты и способности, которые были абсолютно не востребованы при Украине, ребята начинают раскрывать и демонстрировать. В работе со школьниками сейчас большой упор идет и на патриотическое воспитание, и я считаю, что так и должно быть. Когда для ребенка общественные ориентиры понятны и ясны, он и свою собственную жизнь начинает строить как честный и справедливый человек.
— Сейчас дети из новых регионов РФ могут поступить во многие российские вузы по специальной квоте и за это их семьям не нужно платить десятки тысяч гривен в год.
— Да, это прекрасная перспектива для многих наших учащихся выпускных классов. Раньше большинство из них просто не могло всерьез рассчитывать на поступление — при Украине выбор вузов был невелик, и стоило это немалых денег. Теперь для них открыты почти все двери — и в учебе, и в досуге. Одним словом, новая российская власть делает все возможное, чтобы наши школьники могли развивать себя и реализовываться в жизни.
