Фотографии танков ВС РФ, на которых написаны имена, все чаще появляются в Сети, и иногда даже превращаются в мемы. Нередко встречается и критика подобной самодеятельности. Зачем же танку собственное имя?
В спецоперации Вооруженных сил РФ на Украине все чаще бойцы дают имена своим танкам и другой боевой технике. Иногда это просто позывные экипажа, женские имена, простой юмор, иногда немного пошлый, а иногда на удивление глубокий. Обычные дело, виданное в военной истории не в первый и не в последний раз. Но не все с этим согласны.
Запретить нельзя разрешить
Отношение к именам и надписям на технике в Советской армии после Великой Отечественной войны всегда было однозначным — запретить. Почему-то руководству казалась, что подобное совершенно неуместно в армии страны победившего социализма. Существуют неподтвержденные истории о том, что лишь чудом флоту удалось отстоять право на имена для крупных надводных кораблей.
Объяснений давалось множество. Например, вполне приземленные, — о том, что имена упрощают работу вражеской разведки, демаскируют технику на местности. Апеллировали и к более высоким материям — якобы советский воин не подвержен «буржуазным» предрассудкам и свое оружие одушевлять не хочет и не должен.
Потому даже у авиации, где связь пилота и самолета наиболее сильна, о персонификации боевой машины, присвоении ей имени, не могло быть и речи. К примеру, в Афганистане следили за этим весьма пристально и все попытки «самодеятельности» активно пресекали. Но вот СССР исчез, политический контроль в армии ослаб — и немедленно на технике в горячих точках начинают писать на броне. В Чеченской кампании это дело приобрело особый размах.
Армия России переняла от СССР много хорошего, но и плохого досталось не мало. И в армии «по традиции» потихоньку вернулись к неприятию личных имен на технике. Правда, флот и авиация смогли отстоять право на имена. А вот в наземных войсках даже подумать о том, чтобы дать танку имя, было нельзя. Многие уверены, что это норма — особенно если «так делали еще в СССР!» Мол, не могло советское руководство ошибаться. И видя фотографии с Украины с танками «Катя» или «Суетолог», некоторые люди начинают возмущаться: «Ну что за цирк на выезде! Дикая дивизия, а не армия-освободитель! Немедленно запретить! Кто это вообще допустил?»
Друг и боевой товарищ
Возможно и правда все эти надписи глупость полная? Тут можно уверенно ответить — нет. В боевой ситуации очень многое решает уверенность и спокойствие. В том числе уверенность в своем оружии. Как говорилось в кредо морской пехоты США: «Это моя винтовка. Таких винтовок много, но эта — моя».
Уверенность что солдат идет в бой не просто с оружием, а с чем-то родным, — другом, боевым товарищем, который тоже немного живой и поможет в бою — дорогого стоит. Кто поморщится: «Суеверие!». Может быть и так, но даже если в одном случае из тысячи, придав воину спокойствия, суеверие спасет жизнь — и это того стоит.
Недаром традиция имен у тех же танков живёт во многих армиях мира. Где-то они более строго регламентированы, и даже указываются в документах. Где-то несут имена в честь славных и не очень историй прошлого. В США имя танка первой буквой указывает на принадлежность танка к одной из рот. И вопросов о том, что так «вражеским шпионам будет проще посчитать танки», не возникает.
Большая часть рациональных аргументов против на деле ничего рационального не несут. Демаскировка? Да, когда имена нанесены кустарно, может быть и такое. Но не проще ли регламентировать и выделить для имени место? Посчитать танки в эпоху БПЛА и спутников разведки с камерами высочайшего разрешения можно и без имен на бортах. А в плане боевого духа такой запрет несет только вред.
Очень хочется надеяться, что спецоперация на Украине многое изменит в наших войсках к лучшему. И отношение к именам и персонификации техники в наземных войсках будет частью этих положительных изменений.
