Интервью международной редакции ФАН с малийским общественным деятелем Умаром Сумано.
Правительство Мали отказалось от сотрудничества с Парижем, провалившим военную операцию «Бархан» против террористических группировок, и начало сближение с Россией, способной избавить республику от радикальных исламистов.
Страх полной утраты позиций в регионе вынудил Елисейский дворец оказать влияние на чиновников подконтрольного Экономического сообщества стран Западной Африки (ЭКОВАС) и организовать санкционное давление на бывшую колонию. Ограничительные меры спровоцировали рост антифранцузских настроений на территории государства.
О том, что на самом деле происходит в Мали, почему население радо сотрудничеству с Москвой и недовольно Парижем, а главное - как люди относятся к местным властям, читайте в эксклюзивном интервью международной редакции Федерального агентства новостей с главой Организации молодых предпринимателей (OJEP), координатором платформы «Барометр» Шейхом Умаром Сумано.
- Как менялась ситуация в Мали за время присутствия иностранных контингентов?
- Последние десятилетия мы сталкиваемся с кризисом в сфере безопасности, который начался с восстания на севере. Там располагаются вооруженные группы, в том числе джихадисты. Ввиду продолжающихся беспорядков на севере страны, президент призвал на помощь Францию.
Также в регион прибыли «голубые каски» (многопрофильная комплексная миссии ООН в Мали, МИНУСМА. - Прим. ФАН) для пацификации ситуации. Однако убийства и атаки продолжились. В республике произошли два военных переворота именно потому, что ситуация вышла из-под контроля.
Военные, которые находятся у власти, все это понимают. Поэтому в правительстве решили пересмотреть многие договоренности с международными партнерами, а также разнообразить внешние отношения, в частности с Россией. Также мы столкнулись с жесткими санкциями ЭКОВАС (Экономическое сообщество стран Западной Африки. - Прим. ФАН), которые осуждаются как на национальном, так и на региональном уровнях.
В связи с этим в Мали прошли массовые манифестации. Дело в том, что наша страна играет большую роль в региональной экономике, ограничительные меры направлены на то, чтобы «удушить» ее.
- Справедливо ли утверждение, что за годы действия военной операции «Бархан» террористическая угроза не только не снизилась, но и, напротив, радикалы расширили зону влияния на севере республики? Эффективен ли военный контингент многопрофильной комплексной миссии ООН?
- С начала военной интервенции атаки джихадистов уменьшились, как и распространение терроризма. Малийцы думали, что французы помогут им победить радикалов, но затем результаты показали, что армия несет большие потери.
Наших солдат убивали, а в МИНУСМА говорили, что они пришли сюда не воевать. Властям это не понравилось, вопрос неоднократно поднимался на переговорах с миссией. Таким образом, в правительстве пришли к заключению, что пора вносить реальные изменения, искать новых партнеров.
Если посмотрим историю национальной армии, то увидим, что Россия помогала ей еще с 60-х годов. В Бамако проанализировали текущую ситуацию и приняли решение поменять стратегию борьбы.
- На сегодняшний день переходное правительство Мали выстраивает независимый политический курс и в качестве союзника выбрало Россию. Связано ли это решение с тем, как себя зарекомендовали отечественные инструкторы в Центральноафриканской Республике, при помощи которых страна справилась с кризисом безопасности?
- Да, конечно. Когда принимаются такие решения, то смотрят на результаты сотрудничества с Москвой в других государствах. Пример ЦАР сыграл большую роль. Поэтому население аплодировало, узнав о том, что власти переходного периода разворачивает взаимодействие с русскими для борьбы с терроризмом.
Больше половины территории до сих пор не контролируется: мы искренне не понимаем, как за столько времени не смогли побороть терроризм. Однако всего за два месяца сотрудничества с РФ мы видим, что ситуация сдвинулась с мертвой точки. Вооруженные силы стали эффективнее.
Рост антифранцузских настроений.
- В- В какой-то момент малийцы не увидели тех результатов, которые ожидались от бывшей метрополии. В 2013 году, после интервенции Парижа против радикалов, иностранцы воспринимались населением как освободители. Многие жители даже называли своих детей именем президента (Франсуа Олланд).
Однако спустя много лет мы увидели, что наших солдат убивают, а терроризм процветает. Поэтому мы обратились к Москве. Многие жители Сахеля видят рост антифранцузских настроений из-за неудач, которые терпят военнослужащие Пятой республики.
- Можно ли утверждать, что Ассими Гоита удалось сплотить народ в едином порыве отказа от удовлетворения неоколониальных амбиций Парижа?
- Ассими удалось возобновить отношения с Россией, положение вещей стало лучше. Малийцы массово поддерживают сотрудничество с Москвой, многие даже говорят по-русски.
- Как Вы оцениваете санкции, а также поддержку ограничительных мер со стороны коллективного Запада? В частности, Франции.
- Давление, оказанное ЭКОВАС, незаконно, в их номенклатуре нет таких положений. Ассими Гоита не закрыл диалог с организацией, и я думаю, что международному сообществу стоит прислушаться к народу, который страдает из-за проблем безопасности и экономической нестабильности.
Во время митингов малийцы выразили поддержку переходному правительству. Даже в Кот-д’Ивуаре люди вышли поддержать Бамако. Россия и Китай проголосовали против в Совбезе ООН, поэтому очевиден рост пророссийских настроений среди населения.
- Считаете ли Вы решение властей о пролонгации переходного периода на пять лет необходимой мерой для организации действительно прозрачных и демократических выборов?
- Вообще это решение было принято национальной комиссией, которая провела анализ ситуации. При этом правительство открыто к диалогу и не навязывает пятилетний срок. Для избирательного процесса необходимо обеспечить безопасность.
Продление переходного периода - это знак для международного сообщества, что в Мали небезопасно, нам необходима помощь. Хотя существуют и те, кто думает, что власти должны провести выборы в установленный срок.
- Как Вы относитесь к высказываниям Жана-Ива Ле Дриана по поводу манифестаций?
- Я живу в Мали, я вижу, что происходит. Если посмотреть прошедшие выборы, то мы увидим, что лишь 1/3 страны проголосовала. Для организации демократических выборов необходимо обеспечить безопасность. Мобилизация 14 января показала, что народ готов сплотиться против санкций.
- Известный российский социолог Максим Шугалей провел исследование по обстановке в республике. Согласно результатам опроса, в январе 2022 года 71,2% жителей оценили изменение ситуации как положительные. Для сравнения: в июне 2021-го показатель составлял 7,5%. Большая часть опрошенных граждан (83,4%) хорошо относится к продлению переходного периода. Приблизительно такое же число респондентов выразило признательность национальной армии: вооруженные силы поддержали 85% малийцев.
Присутствие французских войск и сотрудников многопрофильной комплексной миссии ООН (МИНУСМА) вызывает у жителей отрицательное отношение. Деятельность солдат бывшей метрополии не устраивает 83,3% опрошенных, мандат миротворцев - 64%.
В рейтингах выбора главы страны лидирует Ассими Гоита (72,3%). Его оппонент, экс-президент Ибрагим Бубакар Кейта, набрал 50,1% в графе «За кого бы Вы не стали голосовать ни в коем случае». Вы согласны с такими ответами респондентов? По вашему мнению, это отражает истинное положение дел?
- Поддержка переходного правительства населением неоспорима. Люди увидели эффективность армии. Например, террористы больше не могут спокойно перемещаться и вырезать целые деревни. И эта поддержка напрямую связана с активизацией наших войск. Популярность Гоита объясняется его политикой: малийцы хотели покончить с атаками джихадистов, Ассими Гоита этим и занимается.
- Как местные жители относятся к России?
- Малийцы поддерживают такое сотрудничество, оно длится с 60-х годов, причем не только в военном плане.
- Схож ли у русских и малийцев менталитет?
- Мы хорошо ладим. Многие наши граждане проходили обучение в России, и таким образом они передают русскую культуру.
